Captura de pantalla de un video del canal de videos de Hamdam Zakirov en YouTube [1] sobre música uzbeka y soviética.
Las canciones populares han sido a menudo asociadas con alguna época. Gracias a la redes sociales el concepto de “clásico” y de la música retro ha trascendido hasta convertirse en una cultura. Esto ocurre igual con la música soviética y su legado, y para saber más sobre los fanáticos de este estilo de música hablé con Hamdam Zakirob, DJ de la ciudad de Ferganá en Uzbekistán y que vive ahora en Finlandia, donde dirige su propio canal de YouTube conocido como DJ Hem—Soviet Grooves from Helsinki [2].
La entrevista se editó por brevedad y estilo.
Filip Noubel (FN): ¿Cómo te convertiste en un DJ de música soviética y por qué te mudaste desde tu natal Uzbekistán a Finlandia?
Хамдам Закиров (ХЗ): В 1994 году я уехал из Узбекистана в Москву, где прожил 8 лет. В Финляндию я попал с женой – москвичкой с финскими корнями. В Финляндии я с 2001 года, a собирать пластинки я начал лишь 5 лет назад. Как-то, лет десять назад, один финский коллега спросил, что я знаю о советском фанке. Я ответил, что такого не было и нет. В голове-то у меня, понятно, тут же заиграл Джеймс Браун [3]. Я сказал тогда, что фанк – это такая сексуальная музыка, которой априори не могло быть в асексуальном Советском Союзе (не знаю, вспомнит ли кто из ваших читателей легендарную фразу участницы одного из первых телемостов, если верно помню, Москва — Нью-Йорк, которая заявила, что «в СССР секса нет»).
Мой товарищ утверждал обратное, и я пообещал поискать что-то в этом стиле. И нашел! Конечно, ничего такого, что напоминало бы драйв Джеймса Брауна, но очень много интересного джаз-фанка, диско-фанка и фанковых элементов в аранжировках.
Эту историю я вспомнил, когда начал собирать пластинки. Я прослушивал пластинки советских исполнителей, которые мне попадались, в поисках ответа на давнишний вопрос коллеги. В итоге, когда появилась возможность сыграть свой первый диджей-сет, у меня уже был готов солидный плей-лист.
Hamdam Zakirov (HZ): Hamdam Zakirov (HZ): En 1994, me fui de Uzbekistán y me mudé a Moscú donde viví ocho años. Después me fui a Finlandia con mi esposa, moscovita de raíces finlandesas. He vivido en Finlandia desde 2001 pero comencé a coleccionar vinilos hace apenas cinco años. Hace unos diez años un colega finlandés me preguntó qué sabía acerca del funk soviético, y con la música de James Brown [3] sonando en mi cabeza, respondí que eso no existe. En ese momento le dije que el funk era una música con connotaciones sexuales que no podría encajar con una Unión Soviética asexual (como lo dijo un participante en una conexión satelital entre Moscú y Nueva York en una frase legendaria [4] “No hay sexo en la Unión Soviética). Mi colega discrepó y yo prometí investigar más. ¡Y sí que logré hallar algo! Por supuesto, mi hallazgo no se parecía a la energía y estilo de James Brown, pero me encontré con estilos musicales muy interesantes como el jazz funk, disco funk y elementos de funk en arreglos musicales. Recordé esta historia cuando empecé a coleccionar vinilos. Escuché con mucha atención a discos de artistas soviéticos que me encontraba para encontrar una respuesta a la pregunta de mi colega. Al final, cuando tuve la oportunidad de tocar mi primera sesión de DJ, ya tenía una sólida lista de canciones.
FN: ¿Dónde tocas música soviética?¿Y para quién?
ХЗ: Первые мои сеты были дома, для тесного круга друзей. Но в январе 2016 года я познакомился с оргкомитетом фестиваля Tusovka [5], который проводится в Хельсинки с 1999 года. Этот фестиваль объединяет на одних площадках финских музыкантов с их коллегами из стран постсоветского пространства. В том году я сыграл свой первый публичный сет. И с тех пор я – хост-диджей фестиваля. Это очень почетно. Несколько раз я играл в узбекском ресторане. А один раз даже на свадьбе! ))) Моя аудитория – это, конечно, в первую очередь наши соотечественники. Но и финны, которым интересны теперь уже многочисленные государства за восточной границей.
HZ: Mis primeras sesiones las hice en casa para un grupo pequeño de amigos cercanos, pero todo cambió en enero del 2016, cuando conocí al comité encargado de organizar el festival de Tusovkva, que se lleva a cabo en Helsinki desde 1999. Este festival fusiona músicos de Finlandia y de países que formaban parte de la Unión Soviética en plataformas compartidas. Y desde 2016, he sido su DJ invitado, lo que es un gran honor. He tocado varias veces en un restaurante uzbeko y una vez en una boda. Mi audiencia son ciudadanos de las antiguas repúblicas soviéticas y también finlandeses atraídos por los sitios al este de sus fronteras.
FN: También promueves música uzbeka del periodo soviético ¿Por qué?
ХЗ: У меня в коллекции полсотни пластинок узбекских исполнителей. В начале этого года я решил наконец собрать узбекскую программу из композиций и песен, которые уже отметил для себя, потом углубился – в тексты, истории исполнителей, авторов песен, и решил, что правильнее сделать подкаст. На данный момент я опубликовал две части подкаста. Их можно найти на моём ютьюб-канале. [2]
Когда в марте начался карантин, совпавший с праздником Навруз, я провёл свой первый онлайн диджей-сет, который состоял из по большей части узбекской эстрадной музыкой. Этот онлайн набрал более 2000 просмотров!
О любимых исполнителях: я нашел в сети несколько песен Батыра Закирова. [6] И вдруг понял, что это были первые песни, которые я помню. Помню в том смысле, что 4-5-летним ребенком впервые вслушивался в слова. Можно наверное смело сказать, что “Седая любовь [7]”, “Песня о счастье [8]” повлияли на моё поэтическое творчество. Уже в старшем школьном возрасте я услышал и влюбился в группу “Оригинал [9]”. Также хотел бы упомянуть, что в число любимых узбекских артистов я совсем недавно включил и Насибу Абдуллаеву [10]. Две её первые пластинки начала 80-х – это уникальные, в каком-то смысле передовые для тогдашней узбекской эстрады аранжировки.
HZ: Tengo aproximadamente 50 discos de artistas uzbekos en mi colección. A principios de este año decidí utilizar extractos de música que seleccioné de un programa de música uzbeka, después investigué más de cerca los textos, la historia detrás de cada actuación, los autores de las canciones y creí que la mejor decisión era crear un podcast. Hasta el momento he publicado dos partes de mi podcast que están disponibles en mi canal de YouTube [2]. Cuando empezó la cuarentena por el coronavirus, el mismo día del Nouruz [11], celebración de año nuevo en Asia Central, toqué en mi primera sesión en línea como DJ, el repertorio estuvo compuesto mayormente de música uzbeka. ¡Tuve más de 2000 visitas!
En cuanto a mis artistas favoritos, encontré en línea canciones de Batyr Zakirov [12] y de pronto me di cuenta que son de las primeras de las que tengo memoria, pues a los cuatro o cinco años empecé a prestar atención a la letra de una canción. Probablemente puedo decir que las canciones de Zakirov “Седая любовь [7]” [Amor gris] y “Песня о счастье [8]” [Canción de la felicidad] han dado forma a mi visión poética del mundo. En mis años escolares, escuché y me enamoré de la banda “Оригинал [9]” [Original]. Me gustaría también mencionar que he añadido a Nasiba Abdullayeva [10] entre mis artistas uzbekos favoritos. Sus dos primeros álbumes de la década de 1980 son adaptaciones musicales únicas y de vanguardia en el contexto de la música pop uzbeka.
Aquí hay una lista de reproducción de otros grandes representantes de la música uzbeka soviética, incluido Batyr Zakirov
FN: ¿Cómo encuentras vinilos para tu colección?
ХЗ: Сейчас у меня в коллекции порядка шести тысяч пластинок. Вначале я собирал всё, что слушал в разные периоды своей жизни. Со временем я стал меньше бегать по блошиным рынкам, и теперь выискиваю какие-то определенные пластинки или композиции. Новые издания я покупаю у производителей или в больших интернет-магазинах. Если это старые пластинки, то для их поиска существует несколько интернациональных площадок в сети. И хотя рекорд-лейблов становится больше, и всё больше альбомов, как новых, так и старых, которые издаются на виниле, пластинки зачастую выходят мизерными тиражами. Иногда это 200-300, а то и 100 экземпляров. Но и это не предел: у меня есть эксклюзивные издания тиражом 50 и даже 30 экземпляров.
HZ: Ahora tengo unos 6000 discos en mi colección. En un principio coleccionaba todo lo que iba escuchando en diferentes períodos de mi vida. Con el paso del tiempo empecé a frecuentar menos los mercados callejeros, en la actualidad busco muy específicamente diferentes discos y canciones. Compró nuevos lanzamientos musicales de productores o de grandes tiendas en línea. Existen varias plataformas globales en línea para eso. Aunque cada vez hay más sellos discográficos y más lanzamientos de álbumes antiguos y nuevos, algunos discos cuentan con una cantidad limitada de publicaciones. A veces llegan a las 200 a 300 copias, hasta cien copias. Y esta no es siquiera la cantidad menor. Tengo algunos discos exclusivos de los que se lanzaron no más de 50 o siquiera 30 copias.
Tienda de instrumentos musicales en Taskent que vende instrumentos tradicionales uzbekos y occidentales. Foto de Filip Noubel, usada con autorización.
FN: He notado que en tus videos de YouTube mencionas la belleza de la música soviética, pero reiteras que no tiene nada que ver con la nostalgia del sistema soviético. ¿Puedes explicarlo?
ХЗ: Часто мои слушатели среднего и старшего возраста начинают ностальгировать. И часто я слышу слова о том, какую, мол, прекрасную музыку (песни) исполняли в советские времена. Но в том-то и дело: то, что я использую в своих сетах и миксах – это лучшее из лучшего.
Все те композиции, которые я отмечаю для себя, которые использую в своих миксах и подкастах – это или удивительные, свободные от «советского» тексты, либо поразительные аранжировки, в которых музыканты умудрялись показать всё то лучшее, что они умели. А также знали – из современной им западной популярной музыки. Все эти их опыты и эксперименты, которые спустя 40-50 лет я обнаруживаю на старых пластинках, а потом в меру сил популяризирую среди своих слушателей, можно смело назвать героическими. Музыканты тех времен, как партизаны, преодолевали массу преград, стоящих на их пути и желании исполнять ту музыку, которую они хотели бы исполнять. Можно сказать, я воздаю должное их героическим усилиям.
В этом контексте интересно восприятие узбекской частью моей аудитории песен советских времен. Мне несколько раз говорили, что, мол, многовато песен на русском языке. Это такой интересный показатель двоякого отношения к советскому в нынешнем узбекском обществе. Но для меня нет значения на каком языке песня. Когда я готовлю свои программы, я смотрю прежде всего на тонкое и редкое сочетание глубины и профессионализма, исполнительского мастерства, креативности аранжировок, и в итоге – суммы всех этих вещей должны непременно вызвать какой-то отклик не только у узбека или человека жившего или бывавшего в Узбекистане, но у человека из любого уголка мира.
Ну, а насколько я это угадываю пусть судят слушатели. ))
HZ: Mis oyentes de edad mediana o mayores empiezan a sentirse nostálgicos. Generalmente recibo comentarios, me dicen que durante la época soviética había artistas que tocaban y cantaban música maravillosa. El punto es que durante mis sesiones elijo siempre lo mejor. Todas las canciones que selecciono y utilizo en mis mezclas, sesiones de DJ y podcasts tienen letras inusuales y no tienen ideología soviética, o son arreglos musicales asombrosos de artistas que lograron demostrar su verdadero talento: conocer la música pop occidental y contemporánea. Se puede calificar de heroicos a todas estas experiencias y experimentos que encontré plasmados en vinilos antiguos de hace 40 o 50 años y que he difundido entre mis oyentes. Los músicos de esta época, como partisanos de guerra, superaron muchos obstáculos que les impedía presentar la música que querían. Se puede decir que estoy rindiendo homenaje a estos esfuerzos heroicos.
En este sentido, la forma en la que mi audiencia uzbeka se relaciona con las canciones del periodo soviético es muy interesante, varias veces me han dicho que utilizo demasiadas canciones en ruso. Esta es una señal de la complicada relación que la sociedad uzbeka contemporánea mantiene con su herencia soviética pero para mí el idioma en el que está una canción es irrelevante. Cuando preparo mi programa presto principal atención a la refinada y extraña combinación de profundidad y profesionalismo, al arte de la interpretación, a la creatividad de los arreglos musicales, y como resultado final la suma de todos estos los elementos tiene que producir alguna reacción, no solamente para un oyente uzbeko o para alguien que vive o ha vivido en Uzbekistán, sino para cualquiera sin importar de donde venga.
¡Pero dejaré que mis oyentes juzguen si he logrado tener éxito o no!